Анна Маджар, партнер Адвокатского бюро «Плешаков, Ушкалов и партнеры» г. Москвы о том, какую позицию может занять ВС и как она повлияет на практику?
ПОДРОБНЕЕ О ФАБУЛЕ ДЕЛА И МНЕНИИ ЭКСПЕРТА В ПУБЛИКАЦИИ
Анна считает, что довод кассатора о неправильном применении нижестоящими судами п. 14 ст. 113 Закона о банкротстве обоснован.
Процедура погашения третьим лицом требований, включенных в реестр требований кредиторов должника, в первую очередь, направлена на сохранение платежеспособности должника и возобновление его экономической деятельности. Должник сохраняется как организация, у него не остается неисполненных обязательств, производство по делу о банкротстве прекращается. При этом к лицу, погасившему требования кредиторов, не переходят права требования по смыслу замены его в качестве конкурсного кредитора в рамках дела о банкротстве.
В рассматриваемом же споре отмечается, что в прекращении производства о банкротстве должника было отказано из-за большого числа предъявленных и пока не рассмотренных требований, а также текущих платежей.
При этом указанные выводы суда сами по себе довольно спорны, поскольку ст. 113 Закона о банкротстве не возлагает на третье лицо обязанности по погашению текущих требований, а также предъявленных, но не включенных в реестр требований.
Вероятно, данный спор может быть разрешен при применении общих положений гражданского законодательства РФ о перемене лиц в обязательстве, что, в свою очередь, сделает возможным процессуальное правопреемство кассатора по погашенным требованиям.
ПОДРОБНЕЕ О ФАБУЛЕ ДЕЛА И МНЕНИИ ЭКСПЕРТА В ПУБЛИКАЦИИ
Анна считает, что довод кассатора о неправильном применении нижестоящими судами п. 14 ст. 113 Закона о банкротстве обоснован.
Процедура погашения третьим лицом требований, включенных в реестр требований кредиторов должника, в первую очередь, направлена на сохранение платежеспособности должника и возобновление его экономической деятельности. Должник сохраняется как организация, у него не остается неисполненных обязательств, производство по делу о банкротстве прекращается. При этом к лицу, погасившему требования кредиторов, не переходят права требования по смыслу замены его в качестве конкурсного кредитора в рамках дела о банкротстве.
В рассматриваемом же споре отмечается, что в прекращении производства о банкротстве должника было отказано из-за большого числа предъявленных и пока не рассмотренных требований, а также текущих платежей.
При этом указанные выводы суда сами по себе довольно спорны, поскольку ст. 113 Закона о банкротстве не возлагает на третье лицо обязанности по погашению текущих требований, а также предъявленных, но не включенных в реестр требований.
Вероятно, данный спор может быть разрешен при применении общих положений гражданского законодательства РФ о перемене лиц в обязательстве, что, в свою очередь, сделает возможным процессуальное правопреемство кассатора по погашенным требованиям.
