Общие и субъективные подходы

August 17, 2023 - 2:32pm | adm

Порядок исчисления срока исковой давности в процедуре банкротства является одним из наиболее дискуссионных в юридическом сообществе. В настоящей статье рассмотрим некоторые общие и специальные подходы судов к исчислению сроков исковой давности для арбитражных управляющих, к которым применительно к целям данной публикации будем в равной степени относить как внешних и конкурсных, так и финансовых управляющих.

Нормативные положения о сроках исковой давности

В соответствии со ст. 195 ГК РФ исковая давность – это срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Согласно ст. 196 и 200 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

В п. 1 ст. 181 ГК РФ указано, что срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной составляет три года со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки.

Применительно к оспоримым сделкам п. 2 ст.181 ГК РФ установлен годичный срок исковой давности, который исчисляется со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Арбитражный управляющий, оспаривая сделки, совершенные должником, действует не в своих интересах, а в интересах гражданско-правового сообщества, объединяющего должника и всех его кредиторов. При этом стороной оспариваемых сделок арбитражный управляющий, как правило, не является.

Соответственно, общие положения ГК РФ о сроках исковой давности не могут применяться к арбитражным управляющим в полной мере без учета особенностей их правового положения.

Пунктом 1 ст.61.1 Закона о банкротстве [ 1] и п. 17 постановления Пленума ВАС РФ от 23 декабря 2010 г. № 63 [ 2] предусмотрено право арбитражного управляющего заявлять о недействительности сделок должника как по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве (ст. 61.2 и 61.3 и иные содержащиеся в этом Законе помимо главы III.1 основания), так и по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством (в частности, по основаниям, предусмотренным ГК РФ или законодательством о юридических лицах).

Соответственно к арбитражным управляющим применимы как годичный (для оспоримых сделок), так и трехлетний (для ничтожных сделок) срок исковой давности, который по общему правилу начинает исчисляться с момента, когда первоначально утвержденный арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, но не ранее введения в отношении должника первой процедуры банкротства [ 3] (с учетом положений п. 10 постановления Пленума ВАС РФ от 30 апреля 2009 г. № 32 и п. 32 постановления Пленума ВАС РФ от 23 декабря 2010 г. № 63 [ 4]).

Применительно к десятилетнему сроку, предусмотренному п. 1 ст. 181, п. 2 ст. 196 и п. 2 ст. 200 ГК РФ, необходимо отметить, что в силу прямого указания п. 9 ФЗ от 7 мая 2013 г. № 100-ФЗ он начинает течь не ранее 1 сентября 2013 г. Соответственно, данный срок будет применяться судами к сделкам, требование о недействительности которых будет предъявлено не ранее 1 сентября 2023 г. В связи с этим применение данного срока в настоящей статье анализироваться не будет.

Общие подходы
Судебная практика выработала несколько общих подходов к определению момента начала течения срока исковой давности для арбитражных управляющих:

– если внешний или конкурсный управляющий узнали о наличии оснований для оспаривания сделки до момента их утверждения при введении соответствующей процедуры (например, ввиду исполнения полномочий временного управляющего в процедуре наблюдения), то исковая давность начинает течь со дня его утверждения независимо от даты введения соответствующей процедуры;

– при рассмотрении вопроса о том, должен ли был арбитражный управляющий знать о наличии оснований для оспаривания сделки, учитывается, насколько управляющий мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств;

– разумный управляющий, утвержденный при введении процедуры, оперативно запрашивает всю необходимую ему для осуществления своих полномочий информацию;

– утвержденные арбитражным судом арбитражные управляющие являются процессуальными правопреемниками предыдущих арбитражных управляющих (п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 сентября 2015 г. № 43 [ 5]).

При этом согласно определению Конституционного Суда РФ от 17 февраля 2015 г. № 418-О суд вправе выбрать момент начала течения срока исковой давности, исходя из обстоятельств конкретного дела.

Так, гражданка С.М. Береславская оспаривала конституционность п. 2 ст. 181 ГК РФ. По мнению заявителя, оспариваемое законоположение противоречит ст. 2, 15 (ч. 1), 17, 18, 19 (ч. 1 и 2), 33, 46 (ч. 1), 55 (ч. 3), 120 (ч. 2) и 123 (ч. 3) Конституции РФ, поскольку – позволяя суду на основании субъективных оценочных критериев применять последствия истечения срока исковой давности либо отказывать в их применении – содержит неопределенность, результатом которой является неоднозначное толкование и произвольное применение его судами, что лишает граждан возможности судебной защиты своих прав.

Проанализировав жалобу С.М. Береславской, Конституционный Суд РФ пришел к выводу о том, что « оспариваемая норма, устанавливающая срок исковой давности по оспоримым сделкам и наделяющая суд необходимыми дискреционными полномочиями по определению момента начала течения срока исковой давности исходя из фактических обстоятельств дела (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 28 мая 2009 года № 600-О-О, от 25 сентября 2014 года № 2261-О и др.), сама по себе не может рассматриваться как нарушающая в указанном в жалобе аспекте конституционные права заявительницы ».

Вместе с тем данный вывод Конституционного Суда РФ в полной мере распространим и на срок исковой давности для ничтожных сделок (п. 2 ст.181 ГК РФ).

Таким образом, несмотря на наличие общих критериев, выработанных судами применительно к исчислению срока исковой давности для арбитражных управляющих, на практике момент начала течения срока исковой давности для них является скорее субъективным, чем объективным, и зачастую сильно растягивается во времени.

Субъективные подходы
Рассмотрим несколько наиболее характерных судебных споров в подтверждение субъективного подхода к определению начала течения срока исковой давности для арбитражных управляющих.

1. Постановление Арбитражного суда Московского округа от 27 сентября 2022 г. по делу № А41-7411/2018.
Фабула дела:

Второй финансовый управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным брачного договора, заключенного между должником и его супругой, по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве.

Оспариваемый договор был представлен в материалы дела самим должником еще до введения процедуры реструктуризации долгов - 02.10.2018.

Процедура реструктуризации долгов была введена 31.10.2018.

С заявлением об оспаривании сделки второй финансовый управляющий обратился только 21.10.2020.

Таким образом, суды первой и апелляционной инстанции, указав на повышенный стандарт осведомленности арбитражного управляющего относительно совершенных должником сделок, а также то, что течение срока не прерывается при частичном или универсальном правопреемстве, в удовлетворении заявления отказали со ссылкой на пропуск годичного срока, предусмотренного п. 2 ст. 181 ГК РФ в совокупности с положениями п. 32 постановления Пленума от 23 декабря 2010 г. № 63.

При этом суд первой инстанции особо указал на то, что если исковая давность по требованию о признании сделки недействительной пропущена по вине арбитражного управляющего, то с него могут быть взысканы убытки, причиненные таким пропуском, в размере, определяемом судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности (абз. 5 п. 32 постановления Пленума ВАС РФ № 63).

Вывод суда округа:

Арбитражный суд Московского округа не согласился с выводами нижестоящих судов, указав в постановлении на то, что, если второй финансовый управляющий должен был обратиться с соответствующем заявлением об оспаривании сделки в течение одного года с даты утверждения первого финансово управляющего, то у второго финансового управляющего было всего 7 календарных дней на обращение в суд с таким требованием.

Помимо этого, более полугода финансовый управляющий в данной процедуре отсутствовал вообще.

Более того, спорная сделка оспаривалась финансовым управляющим как по специальным основаниям Закона о банкротстве, так и по общим основаниям ГК РФ (ст. 10, 170 ГК РФ), к которым применим уже не годичный, а трехлетний срок исковой давности. Однако соответствующие доводы финансового управляющего нижестоящими судами не оценивались.

Новое рассмотрение спора:
При новом рассмотрении спора определением суда первой инстанции от 24.04.2023 в удовлетворении требования финансового управляющего отказано по существу спора. В удовлетворении заявления о пропуске срока исковой давности отказано.

Постановлением апелляционного суда от 19.06.2023 определение от 24.04.2023 отменено, брачный договор признан недействительным. Суд апелляционной инстанции применил п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, а не общие основания ГК РФ, то есть посчитал непропущенным именно годичный срок исковой давности. Однако суд не указал, с какого момента он рассчитал срок исковой давности, но сослался на то обстоятельство, что финансовому управляющему стало известно о спорном брачном договоре от конкурсного кредитора должника только 26.12.2019.

При этом судами был проигнорирован тот факт, что брачный договор находился в материалах дела со 02.10.2018, второй финансовый управляющий был утвержден в процедуру 25.10.2019.

2. Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 27 января 2021 г. по делу № А32-37617/2013.
 Фабула дела:

Цепочка сделок, направленная на реализацию актива должника, начала осуществляться с заключения договора купли-продажи между должником и покупателем и далее продолжалась после возбуждения дела о банкротстве, введения процедур наблюдения и конкурсного производства, с сентября 2013 г. по февраль 2017 г.

23.07.2018 четвертый конкурсный управляющий должника обратился в суд с заявлением об оспаривании указанной цепочки сделок как по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве, так и по основаниям, предусмотренным ГК РФ.

Вывод суда округа:

Суды обоснованно отклонили довод о необходимости исчисления срока давности с даты утверждения первого конкурсного управляющего, поскольку он был отстранен от исполнения своих обязанностей в связи с ненадлежащим исполнением своих обязанностей в процедуре банкротства должника.

Более того, судом установлено, что второй конкурсный управляющий также не осуществлял действий по выявлению и оспариванию подозрительных сделок должника, а третий – привлечен к административной ответственности в виде дисквалификации на шесть месяцев и отстранен от исполнения обязанностей конкурсного управляющего должника в связи с затягиванием процедуры конкурсного производства.

Таким образом, суд пришел к выводу о том, что поскольку первые три конкурсных управляющих не были заинтересованы в оспаривании сделок по выводу имущества должника, то срок исковой давности необходимо исчислять с момента, когда действующий в интересах всех кредиторов конкурсный управляющий реально имел возможность узнать не только о самом факте совершения оспариваемых сделок, но и о том, что они являются взаимосвязанными, притворными и направленными на вывод активов должника.

3. Определение Верховного Суда РФ № 307-ЭС19-20020 (8,10) от 09.03.2021 по делу № А56-18086/2016.
Фабула дела:

08.04.2016 возбуждено дело о банкротстве ООО «Грама».

В процедуре наблюдения временным управляющим утверждена Барановская Ю.В. Она же была утверждена внешним управляющим общества.

В процедуре внешнего управления 19.02.2018 утверждено мировое соглашение, производство по делу о банкротстве общества прекращено.

24.04.2018 данное определение отменено25.09.2018 Барановская Ю.В. освобождена от исполнения обязанностей внешнего управляющего, внешним управляющим утвержден Лазарев Д.Ю. Он же утвержден конкурсным управляющим общества решением от 02.10.2018.

20.12.2018 Лазарев Д.Ю. обратился в суд с заявлением об оспаривании сделок должника как по основаниям, предусмотренным специальными нормами Закона о банкротстве, так и по статьям 10,168 и 170 ГК РФ.

Суды первой и апелляционной инстанций сочли, что срок исковой давности заявителем не пропущен, поскольку оспариваемые сделки были обнаружены только после проведения управляющим Лазаревым Д.Ю. анализа переданной в его распоряжение документации – после сентября 2018. Первоначально утвержденный арбитражный управляющий не располагал сведениями и документами по указанным сделкам, а процедура внешнего управления фактически была направлена на заключение мирового соглашения с кредиторами.

Суд округа посчитал, что срок исковой давности не пропущен, поскольку стороны оспариваемых сделок допустили злоупотребление правом и к спорным отношениям применим трехлетний срок исковой давности.

Вывод Верховного Суда РФ:

Прежде всего, Верховный Суд РФ в очередной раз указал на то, что оспаривание сделок должника в процедуре банкротства на основании ст. 10, 168 и 170 ГК РФ возможно лишь в том случае, когда речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов подозрительных сделок и сделок с предпочтением. Противоположная же позиция оспаривающего такую сделку лица о необходимости квалификации ее как ничтожной на основании общегражданских норм о недействительности сделок направлена исключительно на обход правил о годичном сроке исковой давности по оспоримым сделкам (см. также постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17 июня 2014 г. № 10044/11, определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 24 октября 2017 г. № 305-ЭС17-4886 (1), от 31 августа 2017 г. № 305-ЭС17-4886, от 17 декабря 2018 г. № 309-ЭС18-14765, от 6 марта 2019 г. № 305-ЭС18-22069, от 21 октября 2021 г. № 305-ЭС18-18386(3) по делу № А40-239363/2015, от 24 октября 2022 г. № 305-ЭС21-24325(4) по делу № А41-39629/2019).

Помимо этого, Верховный Суд РФ напомнил об установленном законодателем повышенном стандарте осведомленности арбитражного управляющего относительно совершенных должником сделок.

Соответственно, судом был сделан вывод о том, что для определения начала течения срока исковой давности судам следовало проверить, должна ли была Барановская Ю.В. при надлежащем проведении анализа финансового состояния должника еще в процедуре наблюдения узнать об имущественном положении последнего и о заключении им спорных сделок.

В деле № А47-805/2014 в рамках рассмотрения заявления конкурсного управляющего должника о признании недействительной сделки по перечислению денежных средств третьему лицу суд исчислил срок исковой давности с момента получения конкурсным управляющим выписки по счету должника. В то же время судом установлено, что в ранее предоставленном налоговым органом ответе на запрос управляющего информация о соответствующем счете должника отсутствовала (постановление Арбитражного суда Уральского округа от 19 июня 2018 г. № Ф09-7521/17 по делу № А47-805/2014, оставленное без изменения определением Верховного Суда РФ от 16 октября 2018 г. № 309-ЭС18-15807). Аналогичным образом исчислен срок исковой давности и в постановлении Арбитражного суда Московского округа от 19 ноября 2020 г. № Ф05-26210/2019 по делу № А40-89740/2017.

В деле № А60-53548/2019 по заявлению финансового управляющего о признании недействительной сделки должника по перечислению третьему лицу денежных средств установлено, что об основаниях для оспаривания указанного платежа как сделки, совершенной при отсутствии каких-либо правовых оснований, управляющий мог узнать только после вступления в законную силу решения суда общей юрисдикции, которым установлено отсутствие договора займа, во исполнение которого якобы были перечислены денежные средства (постановление Арбитражного суда Уральского округа от 2 марта 2022 г. № Ф09-4426/20 по делу № А60-53548/2019, оставленное без изменения определением Верховного Суда РФ от 31 мая 2022 г. № 309-ЭС20-24309(2)).

В постановлении Арбитражного суда Московского округа от 30 сентября 2019 г. № Ф05-15362/2019 по делу № А40-245201/2016 судебная коллегия суда кассационной инстанции не согласилась с выводами нижестоящих судов о пропуске финансовым управляющим срока исковой давности для обращения в суд с заявлением об оспаривании сделок (с даты утверждения финансового управляющего – 07.06.2017), указав на то, что об отчуждении спорного имущества управляющему стало известно при получении выписки из ЕГРН от 31.08.2017, а заявление в суд подано 27.08.2018. При этом суд особо отметил, что сам факт утверждения финансовым управляющим не является безусловным основанием для начала течения срока исковой давности по предъявлению заявления о признании сделки недействительной. При рассмотрении вопроса о соблюдении срока давности суду следует установить момент, когда финансовому управляющему стало известно о наличии оснований для признания сделки недействительной.

Аналогичным образом срок исковой давности исчислен судами в постановлении Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 5 апреля 2023 г. № Ф04-956/2023 по делу № А70-25338/2021.

А вот в деле № А45-16420/2018 срок исковой давности для арбитражного управляющего исчислен не с момента его утверждения и даже не с момента получения им выписки из ЕГРН в отношении спорного объекта, а с момента получения управляющим спорного договора от должника, поскольку должник стороной спорного договора не является (постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 16 августа 2021 г. № Ф04-367/2021 по делу № А45-16420/2018, оставленное без изменения определением Верховного Суда РФ от 2 декабря 2021 г. № 304-ЭС21-12292(2,3)).

В деле № А45-28172/2017 суд округа связал начало течения срока исковой давности для управляющего с даты получения управляющим исчерпывающих сведений об обстоятельствах заключения оспариваемой сделки и основаниях отчуждения должником актива в пользу близкого родственника (постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 6 мая 2022 г. № Ф04-2987/2019 по делу № А45-28172/2017, оставленное без изменения определением Верховного Суда РФ от 28 июля 2022 г. № 304-ЭС20-10920(2,3)).

В постановлении Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 27 марта 2023 г. № 15АП-2924/2023 по делу № А32-22703/2016 апелляционный суд признал обоснованным исчисление срока исковой давности на оспаривание сделок с даты поступления в материалы дела сведений о фактической аффилированности должника по отношению к последующим приобретателям спорного имущества, что и явилось основанием для оспаривания договоров купли-продажи недвижимого имущества как взаимосвязанных мнимых сделок (единой сделки). Постановлением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 11 июня 2023 г. № Ф08-5281/2023 данный судебный акт оставлен без изменения.

Аналогичная правовая позиция изложена в постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 22 июля 2021 г. по делу № А32-22703/2016.

Из данных примеров с очевидностью следует, что вопрос определения начала течения срока исковой давности – это исключительно вопрос фантазии той или иной стороны спора или даже самого суда. Всегда можно найти точку отсчета, которая бы позволяла исчислять срок исковой давности совсем иначе, в обход общепринятых критериев, выработанных законодателем и судами.

Более того, граждане и юридические лица, далекие от банкротства, всегда полагали и многие полагают до сих пор, что если после совершения сделки прошло 3 года, то уже никаких оснований беспокоиться о ее возможном оспаривании нет.

Однако в банкротстве срок потенциальной недействительности сделки фактически продлевается на неопределенный срок, поскольку начало течения срока исковой давности для арбитражного управляющего существенно сдвигается к моменту, когда он реально получил информацию об оспариваемой сделке.

Подход ВС РФ
С точки зрения соблюдения арбитражным управляющим срока исковой давности интересным также является вопрос о том, вправе ли прежний арбитражный управляющий в условиях отсутствия нового арбитражного управляющего обратиться в суд с заявлением об оспаривании сделки должника.

На этот вопрос ответил Верховный Суд РФ в определении от 5 марта 2019 г. № 5-КГ19-6.

Арбитражный управляющий Козлов И.О., действуя в интересах должника, обратился в суд с иском о взыскании задолженности с дебитора должника. В связи с тем, что определение об утверждении Козлова И.О. конкурсным управляющим отменено, а новый управляющий еще не назначен, арбитражный управляющий Козлов И.О. продолжал получать требования от конкурсных кредиторов должника о необходимости совершения действий, связанных со взысканием дебиторской задолженности должника с целью недопущения пропуска срока исковой давности по оспариванию сделок должника.

Нижестоящие суды удовлетворили требование Козлова И.О.

Однако Верховный Суд РФ данные судебные акты отменил и отметил, что в силу ст. 2 и 129 Закона о банкротстве полномочиями на предъявление требований к третьим лицам, имеющим задолженность перед должником, обладает именно конкурсный управляющий, утвержденный в процедуру надлежащим образом.

Арбитражный управляющий такими полномочиями в силу закона не наделен.

Таким образом, Верховный Суд РФ пришел к выводу о том, что при указанных обстоятельствах исковое заявление Козлова И.О. подлежало оставлению без рассмотрения.

Несмотря на то что рассмотренное дело касается вопроса взыскания задолженности с дебитора должника, выводы Верховного Суда РФ в полной мере распространяются и на вопрос оспаривания сделок должника.

Подобный подход Верховного Суда РФ дополнительно подтверждает описанную выше позицию о том, что как годичные, так и трехлетние сроки оспаривания сделок должника не имеют четких границ. Данный вопрос является оценочным и определяется судом в каждом конкретном случае.

Фактически в судах в рамках банкротных процедур оспариваются сделки, заключенные 5–7 и более лет до момента обращения заявителя в суд с соответствующим требованием.

Такая практика не лучшим образом сказывается на гражданско-правовых отношениях, поскольку порождает нестабильность, недоверие и нежелание контрагентов совершать сделки в необходимом для нормального развития экономики и бизнеса объеме.

Елена Якушева,

адвокат АП г. Москвы, партнер Адвокатского бюро «Плешаков, Ушкалов и партнеры»

С татья была опубликована в «Адвокатской газете» № 16(393)2023.