Не до культуры

| administrator

Центральный дом работников искусств, в советское время являвшийся одним из культурных центров страны, сейчас переживает не лучшие времена. В течение уже многих лет ЦДРИ привлекает внимание СМИ своей вовлеченностью в многочисленные скандалы.

Клуб, объединяющий представителей различных искусств, был создан в 30х гг. прошлого столетия по инициативе наркома просвещения А. В. Луначарского. В 1939 г. организация получила название, которое носит до сих пор, ЦДРИ и переехала в особняк на ул. Пушечная, д. 9, в котором ранее зарождался будущий МХАТ.
ЦДРИ играл огромную роль в культурной жизни столицы. Во время Великой Отечественной войны организация была единственным в Москве клубным учреждением, ни на один день не прекращавшим свою работу, а в дальнейшем в концертном зале ЦДРИ выступали Ив Монтан, Поль Мориа и другие мировые знаменитости.

Искусство и коммерция

В конце 80х, в перестроечные времена, здание оказалось в аварийном состоянии, и клуб переехал в специально построенное для него здание по адресу: Пушечная, 9/6, стр. 1. Основное здание, построенное в середине XVIII в. и являющееся памятником архитектуры, было закрыто на реконструкцию.
Однако никакой реконструкции не было и нет. Вместо этого в течение многих лет велись споры о том, стоит ли организации переходить под опеку государства и терять при этом свою независимость, или же сохранение исторического здания и возможности полноценно функционировать важнее формальной самостоятельности.

Тем временем часть площадей здания, все еще пригодных для использования, была сдана в аренду различным компаниям, никакого отношения к культуре и искусству не имеющим. Руководство объясняло это тем, что ЦДРИ необходимо на что-то существовать.
Однако денег, по-видимому, все равно не хватало. В интервью одному из центральных каналов начальник управления Госинспекции по контролю за использованием объектов недвижимости по Москве Александр Попов заявил, что площади здания на Пушечной «незаконно» сдаются девяти арендаторам, а также, что ЦДРИ имеет огромные задолженности по выплате штрафов и оплате коммунальных услуг.

По мнению многих членов Правления АНО «ЦДРИ», единственным способом спасти ситуацию могло стать получение организацией статуса государственного учреждения культуры.

Неожиданный поворот

Однако события стали развиваться по другому сценарию. 29 июня 2011 г. директор ЦДРИ Энгилиса Погорелова собрала Конференцию ЦДРИ, которая избрала новое Правление. Состав руководящего органа при этом покинули в основном люди, выступавшие за переход под государственную опеку. Собрание проходило при явном отсутствии кворума.
После этого ЦДРИ покинуло большое количество сотрудников, а вскоре вспыхнул новый скандал: дирекция попросила молодежный клуб «Арт’Эриа» освободить Каминный зал основного здания. Это объединение было фактически единственной творческой группой, осуществлявшей свою деятельность в особняке, подлежащем реконструкции, остальное место заняли кофейни и магазины.
Все это привело к тому, что на Лубянке, находящейся в непосредственной близости от ЦДРИ, были проведены несколько митингов против дирекции организации, а к мэру Москвы Сергею Собянину было направлено обращение с просьбой повлиять на ситуацию, под которым подписалось в общей сложности около 2000 человек. Особняк на Пушечной тем временем продолжал ветшать.

ЦДРИ против Москвы

В конце концов споры о том, как должен развиваться ЦДРИ, уступили место судебному разбирательству по поводу того, кому принадлежит здание. Дирекции стало известно, что еще в 2002 г. Правительство Москвы оформило свидетельство о праве собственности на новое здание ЦДРИ. Однако сама организация узнала об этом лишь в 2011 г. ЦДРИ подал иск в суд о признании права собственности на спорное здание за организацией. Ответчиками по иску выступали Правительство Москвы и Департамент имущества города Москвы. Юридическая составляющая спора о праве собственности на здание, построенное в последние годы существования Советского Союза, получилась действительно интересной.

АНО «ЦДРИ», интересы которой представляли адвокаты АБ «Плешаков, Ушкалов и партнеры», указала в своем иске, что право собственности на здание принадлежит ей, поскольку здание было построено для нужд ее правопредшественника ЦДРИ СССР за счет профсоюзных средств и находилось в его владении непрерывно с 1990 г. Кроме того, по мнению организации, право собственности ответчика на спорное здание зарегистрировано в отсутствие правовых оснований.
Правительство Москвы, не принимавшее активного участия в заседании, в письменном отзыве указало, что истец не доказал возникновение у него права собственности на спорное имущество.
Департамент имущества города Москвы (ДИГМ) выступил перед судом с более четко выстроенной аргументацией. Ответчик настаивал на том, что не доказаны факты строительства здания за счет профсоюзных средств, несения истцом расходов по содержанию здания и нахождения здания на балансе истца.

Данные утверждения были достаточно легко опровергнуты представленными истцом документами. Согласно им, заказчиком строительства спорного здания являлся ЦДРИ СССР. Из изученной судом переписки между различными учреждениями и государственными органами следует, что строительство спорного здания осуществлялось в период с 1980 г. за счет средств профсоюзного бюджета, в том числе бюджета самого ЦДРИ СССР и ЦК профсоюза работников культуры. По окончании строительства здание было безвозмездно передано на баланс ЦДРИ СССР. Таким образом, истец непрерывно владел спорным зданием с 1990 г., доказательств же обратного ответчиками представлено не было.

Более сложным для анализа оказался тот факт, что профсоюз работников культуры на рубеже 80х 90х гг. несколько раз был реорганизован. Профсоюз работников культуры СССР, ЦК которого обладал правомочиями собственника в отношении имущества учреждения культуры ЦДРИ СССР, был преобразован во Всесоюзную федерацию профсоюзов работников культуры с переходом от одной организации к другой всех прав и обязанностей. Однако 28 января 1992 г. председатели профсоюзов работников культуры подписали соглашение о создании Консультативного совета профсоюзов работников культуры Независимых государств. Согласно п. 2 указанного соглашения Совет стал «правопреемником средств и имущества Совета Всесоюзной федерации профсоюзов работников культуры». Уже 2 апреля 1992 г. Консультативный совет постановил «передать все права по распоряжению имуществом, находящимся на балансе ЦДРИ СССР, Российскому профессиональному союзу работников культуры».

Ответчик во время судебного разбирательства попробовал пробить брешь в этой длинной цепочке. По его мнению, соглашение о создании Консультативного совета профсоюзов работников культуры Независимых государств от 28 января 1992 г. свидетельствует о создании нового юридического лица, а не о реорганизации ВФПРК. Пункт о том, что Консультативный совет является правопреемником средств и имущества Совета ВФПРК включен в соглашение «самовольно», отмечали представители ДИГМа.
Кроме того, ответчик указал, что Российский профессиональный союз работников культуры также являлся вновь созданным юридическим лицом, а не правопреемником Профсоюза работников культуры СССР. Консультативный совет профсоюзов работников культуры Независимых государств не мог передать в его ведение ЦДРИ СССР, поскольку не приобрел право собственности на спорное здание ни на основании закона, ни на основании законных сделок, ни в порядке универсального правопреемства.
Далее, выстраивая причинно-следственную связь, представители ДИГМа утверждали, что единственный законный правопреемник собственности профсоюзов СССР Всеобщая конфедерация профсоюзов самостоятельно распорядилась имуществом профсоюзов, закрепив его за Федерацией независимых профсоюзов России на основании договора о закреплении прав по владению, пользованию и распоряжению профсоюзным имуществом от 17 июня 1992 г. Ответчик особо отметил то, что в данном документе спорное здание не было отнесено к профсоюзной собственности.

В связи с этим, по утверждения ДИГМа, право собственности г. Москвы возникло в силу прямого указания закона: на основании п. 2 приложения № 3 к Постановлению Верховного Совета РФ от 27 декабря 1991 г. № 30201 «О разграничении государственной собственности в Российской Федерации на федеральную собственность, государственную собственность республик в составе Российской Федерации, краев, областей, автономной области, автономных округов, городов Москвы и СанктПетербурга и муниципальную собственность», в соответствии с которым объекты культуры, расположенные на территории соответствующих городов, относились к муниципальной собственности.

Иная точка зрения

Суд оценил ситуацию несколько иначе. Решения XII Съезда профсоюза работников культуры о создании ВФПРК и Совета этой федерации профсоюзов, принятое в октябре 1990 г., суд расценил как «выход этого профсоюза из общей системы советских профсоюзов с „выделом“ принадлежавшего ему имущества из общего профсоюзного имущества, находившегося на балансе соответствующих профсоюзных организаций и созданных ими самостоятельных юридических лиц».
Таким образом, часть профсоюзного имущества, числившаяся за профсоюзом работников культуры и созданными им юридическими лицами, перешла в собственность ВФПРК, став обособленной от общего имущества советских профсоюзов.
В связи с этим, когда в 1992 г. происходила передача профсоюзной собственности от Всеобщей конфедерации профсоюзов к Федерации независимых профсоюзов России, особняк на Пушечной не мог фигурировать в списке собственности ВКП, так как данная организация уже не имела на него никаких прав.
Сомнений в соблюдении законности при проведении процедур реорганизации, в результате которых собственность профсоюза работников культуры СССР в конце концов перешла к Российскому профессиональному союзу работников культуры, у суда также не возникло.

На законных основаниях

Установив, что спорное имущество оставалось в собственности профсоюзов и в оперативном управлении учреждения культуры, а также, что АНО «ЦДРИ» правопреемник ЦДРИ, суд также указал и основания возникновения права собственности у истца на здание. В силу п. 2 ст. 17 Федерального закона «О некоммерческих организациях» в редакции от 12 января 1996 г. учреждение может быть преобразовано в фонд, автономную некоммерческую организацию. А в соответствии с п. 3 ст. 213 ГК РФ, п. 1 ст. 10 Федерального закона от 12 января 1996 г. № 7ФЗ «О некоммерческих организациях» имущество, переданное некоммерческой организации ее учредителями (учредителем), принадлежит последней на праве собственности.
В 1996 г. учреждение культуры ЦДРИ было преобразовано в автономную некоммерческую организацию ЦДРИ, которая приняла на себя все права и обязанности по всем обязательствам реорганизованного учреждения культуры. На баланс к новому юридическому лицу перешло также и спорное здание.
Таким образом, по мнению суда, «материалами дела подтвержден факт возникновения у истца права собственности на спорный объект».
В своем решении суд также отметил, что свидетельство о праве собственности на недвижимое имущество не является правоустанавливающим документом: «Факт включения недвижимого имущества в реестр государственной или муниципальной собственности сам по себе не является доказательством права собственности. Доказательства наличия у города Москвы оснований возникновения права собственности на спорное здание ответчиками не представлено».

Ссылка на публикацию.

Подписаться на обновления

Заполните поле
Заполните поле
Заполните поле
Заполните поле
Заполните поле
Заполните поле